В рамках недавней подготовки материала о благотворительности, я наткнулся в Яндексе на целый ворох творческих модификаций ставшей незаслуженно популярной идеи «Благотворительность вместо сувениров». Не знаю почему, но наибольшее моё внимание привлекли задорные постеры «Благотворительного Фонда Константина Хабенского» (синтаксис оригинала сохранён).
Когда подобные проекты предлагают люди не совсем грамотные и плохо разбирающиеся в реалиях современной экономической и социальной жизни, меня это не расстраивает – их просто жалко. Даже когда лозунг выдвигают профессиональные благотворители, я ещё как-то могу их понять, хотя и не могу принять – они на благотворительности зарабатывает, и чем больше наберут пожертвований, тем лучше будут жить сами.
Но ведь актёры, я надеюсь, на пожертвованиях не зарабатывают? Значит, делают это «от души» и «для души»?
Чем же они аргументируют для себя участие в уничтожении целой отрасли российской экономики – сувенирного бизнеса? Не «благом» же?
И чем мы – производители, поставщики и посредники сувенирного бизнеса – так обидели российских артистов, что они решили активно продвигать инициативу, явно подрывающую финансовую основу нашей отрасли?
Недостаточно громко хлопали в ладоши?
Слишком редко посещали их гениальные спектакли?
История возникновения англоязычного слова, а позже и термина, «SPAM» восходит ко времени до начала Второй мировой войны. Не стану описывать весьма запутанный и долгий процесс чудесного превращения названия популярных консервов в термин, означающий массовую рассылку рекламы по электронной почте, замечу лишь, что термин в его нынешнем значении и на английском (родном) языке не несёт ясной смысловой нагрузки, носмыслокончательно ускользаетот его транслитерации на кириллицу. Хотя, справедливости ради, необходимо отметить, что для современной России ситуация весьма типична – вместо развития собственного языка заимствовать слова из английского, не переводя их и даже не задумываясь об их смысловой нагрузке. А для сферы, связанной с электроникой и современными цифровыми технологиями – это уже, пожалуй, диагноз больше, чем дурная привычка. Ведь, как ни крути, мы мыслим словами, и глубина нашего мышления определяется, в том числе, и тем, насколько хорошо мы понимаем морфологию употребляемых нами слов. Иностранные заимствования никак «не привязываются» ни к русской и славянской культуре, ни даже к нашему предыдущему опыту, то есть, остаются нами НАВСЕГДА не до конца понятыми. Отсутствие же понимания ведёт к ещё большему автоматизму, схематизму мышления и поступков. Выражаясь иным языком – к дальнейшей роботизации и деградации человеческого существа. Побочным явлением к этому является возможность использования недостаточного понимания с целью различных манипуляций – коммерческих или политических.
